Если бы по смертить невозможно было изменение духовного состояния усопших, то Церковь не молилась бы о них с самого начала своего существования. А она постоянно это делает и призывает к молитве всех верующих, научая при этом, как правильно молиться. Многие этого не знают и заменяют молитву или только лишь внешними обрядами и поминовениями, или даже всякого рода суевериями. Но какой она должна быть?
Отвечая на этот вопрос, необходимо сказать о двух совершенно разных представлениях о молитве. Одно – сердечное обращение к Богу с вниманием и покаянием, совершаемое как индивидуально, так и в соединении с определёнными богослужениями. Другое – чисто обрядовое «вычитывание» молитв и правил, помянников и записок, совершение молитвословий одним только языком, без внимания – то есть лишь внешнее совершение молитвы. При этом очень важно знать условия, при соблюдении которых молитва только и может быть принята Богом.
Первое из них: прощение ближних, милосердие, отсутствие вражды к кому-либо. Сам Христос сказал: Если вы будете прощать людям согрешения их, то простит и вам Отец ваш Небесный, а если не будете прощать людям согрешения их, то и Отец ваш не простит вам согрешений ваших (Мф. 6, 14–15). Преподобный Исаак Сирин говорил: «Молитва злопамятного – се́яние на камне»[1].
О втором условии святитель Игнатий (Брянчанинов) приводит слова преподобного Нила Сорского: «Молитвой на воздух нельзя помочь человеку»[2]. Сам святитель писал так: «До́лжно совершать молитву со вниманием и благоговением, с целью покаяния, заботясь единственно о том, чтобы эти три качества постоянно соприсутствовали молитве». «Без внимания молитва – не молитва. Она мертва! Она – бесполезное, душевредное, оскорбительное для Бога пустословие»[3].
Поэтому святитель Игнатий призывает: «В настоящее время – существенная нужда в правильной молитве, а её-то и не знают! Существенно нужно правильное понимание молитвы в наше время!»[4]
В чём причина таких настойчивых призывов? Неужели православный человек не знает, как молиться? Да, не знает. Как правило, верующий может не молясь постоять в храме, послушать хор, помечтать, посудить в мыслях – и с этим полным коробом возвратиться домой. Известен случай, когда Иван Грозный спросил блаженного Василия, много ли народа в храме, и тот ответил: «Двое», – а храм был полон присутствующими. Оказывается, лишь два человека молились в нём – остальные только присутствовали.
Это отношение к молитве обличил Господь: Приближаются ко Мне люди сии устами своими, и чтут Меня языком, сердце же их далеко отстоит от Меня; но тщетно чтут Меня, уча учениям, заповедям человеческим (Мф. 15, 8–9).
В реальной жизни преобладает именно такое формальное, по существу языческое отношение к молитве. В результате, довольствуясь одной словесной её оболочкой и совершением положенных обрядов, мы обманываем и себя, и того, за кого, как кажется, пришли в храм молиться.
Очень часто родные покойного ограничиваются только внешней стороной поминовения: заказывают отпевание, литургию, панихиды, сорокоусты, подают заупокойные записки, ставят свечи, дают деньги в монастыри, в храмы и т.д., а если много денег – то хоть и во все монастыри и храмы, всем батюшкам и матушкам! И считают, что делают всё необходимое.
Однако это – глубокое заблуждение. Если при этом сами не будем воздерживаться – ради любимого, родного человека – от гнева, злословия, осуждения, чревоугодия и прочего, не понудим себя к исповеди и причащению, не постараемся помочь нуждающимся, больным, – то все эти внешние поминовения, как не касающиеся духовного состояния нашей души, оказываются по сути бесплодными. Разве не ясно, что если мы о своих не молимся, то неужели другие будут это делать?
Посмотрите, как часто помянники читают не только священники, но и просто миряне. А кто же молится за тех, имена которых произносят? Откровенно пишет об этом святитель Феофан Затворник: «Если никто не воздохнёт от души, то молебен протрещат, а молитвы о болящей не будет. То же и проскомидия, то же и обедня… Служáщим молебен и на ум не приходит поболеть пред Господом душою о тех, коих поминают на молебне… Да и где им на всех наболеться?!»[5]
Поэтому одна лишь внешняя форма поминовения, личная или богослужебная, без понуждения себя к молитве об усопшем – является заблуждением, самообманом, пустым обрядом, оставляя душу покойного без всякой помощи. О таких «молитвах» Священное Писание прямо говорит: Ни жертвы, ни приношения, ни всесожжений, ни жертвы за грех, – которые приносятся по закону, – Ты не восхотел и не благоизволил (Евр. 10, 8); Ибо жертвы Ты не желаешь – я дал бы её; к всесожжению не благоволишь. Жертва Богу – дух сокрушенный; сердца сокрушенного и смиренного Ты не презришь, Боже (Пс. 50, 18–19).
То есть только от сердца смиренного и кающегося в своих грехах принимает Бог жертвы, молитвы, поминовения. В противном случае Он отвергает их: Горе вам, книжники и фарисеи, лицемеры, что даете десятину с мяты, аниса и тмина, и оставили важнейшее в законе: суд, милость и веру; сие надлежало делать, и того не оставлять (Мф. 23, 23). Лицемерами называет Господь тех, кто ограничивается десятиной, то есть одними внешними делами поминовения, и забывает об очищении своей души.
Как понимать суд, милость и веру, которыми можем помочь душе усопшего? Суд – это справедливое отношение к ближним, заключающееся в исполнении заповеди: Итак во всем, как хотите, чтобы с вами поступали люди, так поступайте и вы с ними (Мф. 7, 12). Милость – великодушие к согрешающим, милосердие к нуждающимся, прощение обижающих; вера – личная праведная жизнь, личное покаяние, личная молитва.
Господь указывает ещё на одно важное условие, исполнение которого необходимо для освобождения души – и своей, и ближнего – от власти бесов. Ученикам, не сумевшим исцелить бесноватого, Он ответил: Сей же род изгоняется только молитвою и постом (Мф. 17, 21). То есть освобождение души от рабства страстям и демонам требует не только молитвы, но и поста, под которым подразумевается воздержание души и тела от греховной «свободы» мыслей, желаний, слов и всех своих пяти чувств. Святой Исаак Сирин объясняет: «Всякая молитва, в которой не утруждалось тело и не скорбело сердце, вменяется за одно с недоношенным плодом чрева, потому что такая молитва не имеет в себе души»[6].
Какова сила молитвы, соединённой с постом?
Вот поразительный случай, который описывается в древнем английском житии восьмого века святителя Григория Двоеслова (VI в.), епископа Римского. Он молился не за кого-либо, а за одного из справедливых, по римскому законодательству, и жестоких гонителей христиан – императора Траяна (†117). Святитель Григорий, тронутый одним из его поступков (Траян защитил бедную вдову, находившуюся в отчаянном положении), стал усиленно, с подвигом молиться за него. В результате ему было открыто, что молитва его не отвержена.
Как это понять? Ведь Траян не только не был крещён, но был даже гонителем христиан. Но что читаем: «Пусть никто не удивляется, когда мы говорим, что он (Траян) был крещён, ибо без крещения никто не узрит Бога, а третий вид крещения – это крещение слезами»[7]. Чьими же слезами? В данном случае – святителя Григория. Вот какова может быть сила молитвы, соединённой с постом! «Хотя это и редкий случай, – поясняет иеромонах Серафим (Роуз), – но он даёт надежду тем, чьи близкие умерли вне веры»[8].
Кстати, святитель Марк Эфесский (XVв.), борец с католицизмом, ссылался на случай с Траяном как на факт, не вызывающий сомнений: «Некоторые из святых, молившихся не только за верных, но и за нечестивых, были услышаны и своими молитвами исхитили их от вечного мучения, как, например, первомученица Фекла – Фалконилу и божественный Григорий Двоеслов, как повествуется, – царя Траяна»[9].
[1] Исаак Сирин, прп. Слова подвижнические. Слово 89. – М., 1858. С. 603.
[2] Игнатий (Брянчанинов), свт. Творения. – СПб., 1905. Т. 2. С. 184.
[3] Игнатий (Брянчанинов), свт. Творения. Т. 2. – СПб., 1886. С. 270.
[4] Игнатий (Брянчанинов), свт. Творения. Т. 1. – М., 2014. С. 21–23.
[5] Феофан Затворник, свт. Собрание писем. Вып. 3. Письмо № 460. – М.: Афонский Русский Пантелеимонов монастырь, 1898. С. 102.
[6] Исаак Сирин, прп. Слова подвижнические. Слово 11. – М., 1858. С. 75.
[7] Цит. по: Серафим (Роуз), иером. Душа после смерти. – М., 1993. С. 173.
[8] Цит. по: Серафим (Роуз), иером. Душа после смерти. – М., 1993. С. 173.
[9] Цит. по: Амвросий (Погодин), архим. Святой Марк Эфесский и Флорентийская уния. – М., 1995. С. 61. Прп. Иосиф Волоцкий и свт. Филарет Московский также не сомневаются в достоверности этой истории.