Грехопадение первых людей, соблазнившихся мыслью стать как боги (Быт. 3, 5), привело к серьёзным изменениям природы человека. Они именуются грехом (Ин. 1, 29), иными словами – первородным повреждением (святитель Василий Великий), наследственной порчей (преподобный Макарий Египетский); в богословии – первородным грехом. Это повреждение имеет две различные стороны: одна касается духа человека, другая – его плоти[1].
Первородное повреждение духа выразилось в том, что его богоподобные свойства приобрели болезненный, ненормальный характер – греховный. Проявляется он в том, что в человеке добро перемешивается со злом. Так, бескорыстная, сердечная любовь смешивается с эгоизмом и похотью, гнев на зло – с гневом на человека; власть духа, ума подменяется господством плоти и т. д. Эта ненормальность духа усиливается или ослабляется в зависимости от того, насколько человек следует голосу совести, нравственному закону. Православие предлагает науку о правильной жизни – аскетику, которая изучает законы духовной жизни, описывает методы борьбы со страстями, указывает путь достижения святости.
Первородное повреждение плоти человека проявилось в том, что она была облечена в одежды кожаные (Быт. 3, 21), стала, по выражению Отцов, дебелой. Что это такое, объясняет, например, преподобный Максим Исповедник (VII в.), когда пишет, чтоГосподь взял на Себя осуждение за последствия добровольного греха прародителей. Эти последствия – страстность, тленность и смертность – после грехопадения стали неотъемлемыми свойствами человеческой природы, с ними рождаются все люди[2]. Преподобный Иоанн Дамаскин (VIII в.) пишет о том, что «естественные и беспорочные страсти» не находятся в нашей власти, «они вошли в человеческую жизнь вследствие осуждения, происшедшего из-за преступления» первых людей, – таковы, по слову святого, голод, жажда, утомление, скорбь, слёзы, болезни, старение, страх смерти, предсмертные страдания «и подобное, что по природе присуще всем людям»[3].
Эти естественные и беспорочные страсти, то есть негреховные, «неукоризненные» (прп. Максим Исповедник), по учению Отцов являются той зыбкой почвой, на которой человек легко соскальзывает к греху. Их необходимо отличать от страстей греховных, возникающих в человеке в результате нарушения им голоса совести и заповедей Господних.
Святитель Григорий Нисский (†394) так объясняет развитие греховных страстей в человеке: «Раб удовольствий необходимые потребности делает путями страстей: вместо пищи ищет наслаждений чрева; одежде предпочитает украшения; полезному устройству жилищ – их многоценность; вместо чадорождения обращает взор к беззаконным и запрещённым удовольствиям. Потому-то широкими вратами вошли в человеческую жизнь и любостяжание, и изнеженность, и гордость, и суетность, и разного рода распутство»[4].
Что понимается под страстностью, возникшей в плоти первого человека после грехопадения? Если первозданная плоть была неуязвима для любых воздействий на тело и каких-либо душевных страданий, то, став дебелой, оказалась доступной всем им.
Что такое тленность? Как пишет митрополит Иерофей (Влахос): «Тление – это болезни, немощи и бедствия человеческой жизни… В действительности вся жизнь человека – это цепочка последовательных смертей, это одна долгая смерть»[5]. Тленность – это свойство человека, общее с животным миром. Как животные рождаются, живут, чувствуют, страдают, радуются, стареют и умирают не только телом, но и своей животной душой, так и с человеком в силу его единства с животно-растительным миром происходит то же. Святитель Григорий Нисский писал: «Всякого вида души соприсутствуют в этом словесном животном – человеке»[6].
Смертность. В этой общности человека с низшими творениями проявляется и смертность его плоти – но не личности, не духа, который у человека бессмертен.
Таковы болезни, которые возникли в человеческой природе вследствие грехопадения прародителей и передаются всем людям без исключения. Они означают, как видим, единую для всех повреждённость человеческой природы. И хотя в православном богословии эта повреждённость называется «первородным грехом», однако она не означает какой-либо виновности потомков Адама за его личный грех, как это утверждается католическим вероучением. По поводу этой так называемой виновности прекрасно говорит святитель Кирилл Александрийский (V в.): «Адам был побеждён и, презрев Божественное повеление, был осуждён на тление и смерть. Но какое отношение к нам имеют эти его преступления? Множество людей стало греховными не потому, что они разделяли вину Адама, – их ведь тогда ещё не было, – а потому, что они были причастны к его природе»[7].
Кроме первородного повреждения в каждом человеке присутствует и родовая повреждённость. Это наследственно передаваемая из поколения в поколение какая-либо греховная страсть, которой и бывают преимущественно заражены тот или иной род, племя, народ. Родители и предки наделяют своих потомков болезнями не только телесными и психическими, но и духовными (например, ярко выраженной гордостью, завистью, гневливостью, алчностью и т.д.). Но за эти потомственные болезни человек не отвечает перед Богом, однако за отношение к ним – борется ли он с ними или, напротив, развивает их – нравственно ответствен.
Таким образом, совсем разные явления часто называются одним и тем же словом «грех». Но первородное и родовые последствия именуются грехом в переносном смысле. И единственное, за что отвечает сам человек, – это грех личный. Этот грех в конечном счёте определяет посмертное состояние души человека.
[1] Иногда плотью называется тело, иногда – тело и низшая часть души человека, общая с животными – в отличие от его духа. Здесь речь идёт о плоти во втором значении. Плотью также именуется греховное состояние человека (см. Быт. 6, 3).
[2] Максим Исповедник, прп. Вопросоответы к Фалассию. Вопрос 42 // Творения. Кн. II. – М.: Мартис, 1993. С. 111.
[3] Иоанн Дамаскин, прп. Точное изложение православной веры. Гл. ХХ. – СПб., 1994. С. 185.
[4] Григорий Нисский, свт. Творения. – М., 1865. Ч. VII. С. 522.
[5] Иерофей (Влахос), митр. Жизнь после смерти. – М., 2008. С. 28.
[6] Григорий Нисский, свт. Об устроении человека // Творения. Ч. I. – М., 1861. С. 99.
[7] Кирилл Александрийский, свт. Толкование на Рим. 5, 18. Цит. по: Мейендорф Иоанн, прот. Введение в изучение: Жизнь и труды Григория Паламы. – СПб., 1997. С. 175. Прим. 44.